Сказка Волшебник Изумрудного города — Александр Волков
1. Ураган
Среди обширной канзасской степи жила девочка Элли. Ее отец фермер Джон, целый день работал в поле, мать Анна хлопотала по хозяйству.
Жили они в небольшом фургоне, снятом с колёс и поставленном на землю.
Обстановка домика была бедна: железная печка, шкаф, стол, три стула и две кровати. Рядом с домом, у самой двери, был выкопан «ураганный погреб». В погребе семья отсиживалась во время бурь.
Степные ураганы не раз уже опрокидывали легонькое жилище фермера Джона. Но Джон не унывал: когда утихал ветер, он поднимал домик, печка и кровати ставились на места, Элли собирала с пола оловянные тарелки и кружки — и всё было в порядке до нового урагана.
Вокруг до самого горизонта расстилалась ровная, как скатерть, степь. Кое где виднелись такие же бедные домики, как и домик Джона.
Вокруг них были пашни, где фермеры сеяли пшеницу и кукурузу.
Элли хорошо знала всех соседей на три мили кругом. На западе проживал дядя Роберт с сыновьями Бобом и Диком. В домике на севере жил старый Рольф. Он делал детям чудесные ветряные мельницы.
Широкая степь не казалась Элли унылой: ведь это была её родина. Элли не знала никаких других мест. Горы и леса она видела только на картинках, и они не манили её, быть может, потому, что в дешевых Эллиных книжках были нарисованы плохо.
Когда Элли становилось скучно, она звала весёлого пёсика Тотошку и отправлялась навестить Дика и Боба или шла к дедушке Рольфу, от которого никогда не возвращалась без самодельной игрушки.
Тотошка с лаем прыгал по степи, гонялся за воронами и был бесконечно доволен собой и своей маленькой хозяйкой. У Тотошки была чёрная шерсть, остренькие ушки и маленькие забавно блестящие глазки. Тотошка никогда не скучал и мог играть с девочкой целый день.
У Элли было много забот. Она помогала матери по хозяйству, а отец учил её читать, писать и считать, потому что школа находилась далеко, а девочка была ещё слишком мала, чтобы ходить туда каждый день.
Однажды летним вечером Элли сидела на крыльце и читала вслух сказку. Анна стирала бельё.
«И тогда сильный, могучий богатырь Арнаульф увидел волшебника ростом с башню, — нараспев читала Элли, водя пальцем по строкам. — Изо рта и ноздрей волшебника вылетал огонь…»
— Мамочка, — спросила Элли, отрываясь от книги. — А теперь волшебники есть?
— Нет, моя дорогая. Жили волшебники в прежние времена, а потом перевелись. Да и к чему они? И без них хлопот довольно…
Элли смешно наморщила нос.
— А всё-таки без волшебников скучно. Если бы я вдруг сделалась королевой, то обязательно приказала бы, чтобы в каждом городе и в каждой деревне был волшебник. И чтобы он совершал для детей всякие чудеса…
— Какие же, например? — улыбаясь, спросила мать.
— Ну, какие… Вот, чтобы каждая девочка и каждый мальчик, просыпаясь утром, находили под подушкой большой сладкий пряник… Или… — Элли с укором посмотрела на свои грубые поношенные башмаки. — Или чтобы у всех детей были хорошенькие легкие туфельки.
— Туфельки ты и без волшебника получишь, — возразила Анна. — Поедешь с папой на ярмарку, он и купит…
Пока девочка разговаривала с матерью, погода начала портиться.
Как раз в это самое время в далекой стране за высокими горами колдовала в угрюмой глубокой пещере злая волшебница Гингема.
Страшно было в пещере Гингемы. Там под потолком висело чучело огромного крокодила. На высоких шестах сидели большие филины, с потолка свешивались связки сушёных мышей, привязанных к верёвочкам за хвостики, как луковки. Длинная толстая змея обвилась вокруг столба и равномерно качала плоской головой. И много ещё всяких странных и жутких вещей было в обширной пещере Гингемы.
В большом закопчённом котле Гингема варила волшебное зелье. Она бросала в котёл мышей, отрывая одну за другой от связки.
— Куда это подевались змеиные головы? — злобно ворчала Гингема, — не все же я съела за завтраком?.. А, вот они, в зеленом горшке! Ну, теперь зелье выйдет на славу!.. Достанется же этим проклятым людям! Ненавижу я их! Расселились по свету! Осушили болота! Вырубили чащи! Всех лягушек вывели! Змей уничтожили! Ничего вкусного на земле не осталось! Разве только червячком да паучком полакомишься!
Гингема погрозила в пространство костлявым иссохшим кулаком и стала бросать в котёл змеиные головы.
— Ух, ненавистные люди! Вот и готово моё зелье на погибель вам! Окроплю леса и поля, и поднимется буря, какой ещё на свете не бывало!
Гингема подхватила котёл за ушки и с усилием вытащила его из пещеры. Она опустила в котёл большое помело и стала расплескивать вокруг свое варево.
— Разразись, ураган! Лети по свету, как бешеный зверь! Рви, ломай, круши! Опрокидывай дома, поднимай на воздух! Сусака, масака, лэма, рэма, гэма!.. Буридо, фуридо, сэма, пэма, фэма!..
Она выкрикивала волшебные слова и брызгала вокруг растрёпанным помелом, и небо омрачалось, собирались тучи, начинал свистеть ветер. Вдали блестели молнии…
— Круши, рви, ломай! — дико вопила колдунья. — Сусака, масака, буридо, фуридо! Уничтожай, ураган, людей, животных, птиц! Только лягушек, мышек, змеек, паучков не трогай, ураган! Пусть они по всему свету размножатся на радость мне, могучей волшебнице Гингеме! Буридо, фуридо, сусака, масака!
И вихрь завывал всё сильней и сильней, сверкали молнии, оглушительно грохотал гром.
Гингема в диком восторге кружилась на месте, и ветер развевал полы её длинной мантии…
Вызванный волшебством Гингемы ураган донёсся до Канзаса и с каждой минутой приближался к домику Джона. Вдали, у горизонта, сгущались тучи, поблескивали молнии.
Тотошка беспокойно бегал, задрав голову, и задорно лаял на тучи, которые быстро мчались по небу.
— Ой, Тотошка, какой ты смешной, — сказала Элли. — Пугаешь тучи, а ведь сам трусишь!
Пёсик и в самом деле очень боялся гроз. Он их уже немало видел за свою недолгую жизнь.
Анна забеспокоилась.
— Заболталась я с тобой, дочка, а ведь, смотри-ка, надвигается самый настоящий ураган…
Вот уже ясно стал слышен грозный гул ветра. Пшеница на поле прилегла к земле, и по ней, как по реке, покатились волны.
Прибежал с поля взволнованный фермер Джон.
— Буря, идет страшная буря! — закричал он. — Прячьтесь скорее в погреб, а я побегу загоню скот в сарай!
Анна бросилась к погребу, откинула крышку.
— Элли, Элли! Скорее сюда! — кричала она.
Но Тотошка, перепуганный рёвом бури и беспрестанными раскатами грома, убежал в домик и спрятался там под кровать, в самый дальний угол.
Элли не захотела оставить своего любимца одного и бросилась за ним в фургон.
И в это время случилась удивительная вещь.
Домик повернулся два или три раза, как карусель. Он оказался в самой середине урагана. Вихрь закружил его, поднял вверх и понёс по воздуху.
В дверях фургона показалась испуганная Элли с Тотошкой на руках. Что делать? Спрыгнуть на землю? Но было уже поздно: домик летел высоко над землёй…
Ветер трепал волосы Анны. Она стояла возле погреба, протягивала вверх руки и отчаянно кричала. Прибежал из сарая фермер Джон и бросился к тому месту, где стоял фургон. Осиротевшие отец и мать долго смотрели в тёмное небо, поминутно освещаемое блеском молний…
Ураган все бушевал, и домик, покачиваясь, нёсся по воздуху. Тотошка, потрясённый тем, что творилось вокруг, бегал по тёмной комнате с испуганным лаем. Элли, растерянная, сидела на полу, схватившись руками за голову. Она чувствовала себя очень одинокой. Ветер гудел так, что оглушал её. Ей казалось что домик вот-вот упадет и разобьётся. Но время шло, а домик всё ещё летел. Элли вскарабкалась на кровать и легла, прижав к себе Тотошку. Под гул ветра, плавно качавшего домик, Элли крепко заснула.
