Асино лето
Глава 36
В этот день в седьмом отряде не было зарядки. Вожатую Лену разбудил подозрительный шум и визг. Это были какие-то совсем не утренние звуки. Она накинула китайский шелковый халатик и пошла узнать, в чем дело.
Шоколадный щенок носился по палате, Каринка, Маша и Ася носились за ним, а остальные девочки сидели в своих постелях и подвывали от восторга и зависти.
— Аська, она будет длинная, как ящерица!
— Как щетка для обуви!
— Давайте назовем ее Щеткой!
— Щетка, Щетка!
— Нет, она на ящерицу будет похожа, когда вырастет! Надо ящерицей и назвать!
Ася вспомнила ручную Севину ящерицу Юми. У нее были такие же, как у щенка, глаза: темные, кроткие, умные.
— Я назову ее Юми.
— Юми? Что за имя такое — Юми?
— Юми, Юми… Ася, она откликается!
Только Настя Вигилянская с подружками восторгов не разделяла. Она сказала презрительно:
— Тебе не чистопородную собаку подсунули. У нее подпалины слишком большие и хвост торчком. Да еще у хвоста пятно.
Девочки закричали на Настю, что «Подумаешь!» и что «Непородистые еще умнее!», а Ася подумала: «Мне же неважно, чистопородные ли гномы Сева с Горынычем и Еж и чистопородный ли человек Кукумбер», но вслух сказала только:
— Все равно она самая лучшая.
Могла бы вообще ничего не говорить, но девочки на нее смотрели очень уж выжидательно. Настя усмехнулась: мол, что с дурака возьмешь. А Наташка Ястрова возвела к потолку глаза. Ей самой не верилось, что она дружила с Вигилянской и еще недавно считала ее умной.
— Посмотрим еще, что скажет Лена, — сказала отличница Болотова.
Но Лена ничего не сказала. У нее не было слов.
— У меня нет слов! Чья это собака?
— Моя, — Ася сгребла в охапку брыкающуюся Юми.
— Можно было и не спрашивать, — криво усмехнулась Лена. — Откуда?
— Василий Николаевич подарил. У меня сегодня день рождения.
Лена уставилась на Асю. Да в своем ли уме эта Шустова? Чтобы она, вожатая Лена, поверила, что директор… Нет, он, конечно, у них своеобразный человек, но не настолько же!
— Вот что, Прасковья, — стальным голосом сказала Лена. — Меня не интересует, где ты взяла эту собаку, но чтобы через пятнадцать минут ее у нас в корпусе не было. И прекрати врать!
— Я не вру! Мне ее Василий Николаевич подарил! Куда я ее дену?!
— Хватит! Мне надоели твои выходки! Встаем, одеваемся, выходим на зарядку. А ты, Шустова, немедленно иди к Евгению Михайловичу и верни ему собаку.
— Да нет же! — в отчаянии крикнула Ася. Почему Лена никогда ничего не понимает? Почему ей невозможно объяснить?
— Разговор окончен!
Лена ушла, хлопнув дверью, а Ася бросилась на кровать. Юми стала слизывать шершавым языком ее слезы.
— Не отдавай, Ася, — сказала Сашенька Рекунова.
— Конечно, не отдавай!
— Отвези домой, да и все!
— Да нет у меня сейчас никого! — плакала Ася. — Все разъехались!
— Тогда… тогда мы вместе! — вскочила на кровати Аленка Чаплашкина. Настя на нее зашипела, но та не слушала. — Мы ее прятать будем и еду носить из столовой по очереди! И так сделаем, что никто не догадается!
— А то, что после еды бывает, тоже будешь убирать? — пропела Саша Лазарева, тут же возненавидевшая Аленку за предательство их дружбы, ведь договаривались же презирать и изводить эту задаваку Шустову! — Как раз для тебя занятие!
Даша Осипчук огрела Сашу подушкой. Саша завизжала и вцепилась Даше в волосы. Девочки бросились их разнимать, но тут как раз зашел Жора и остановил кровопролитие.
— Она первая! — визжала Саша.
— Сама начала! — кричали девчонки.
— А ну на зарядку всем! — рявкнул Жора.
День рождения был испорчен.
— Она не имеет права! — горячо говорила Варя, когда они шли на зарядку. — Это подарок — значит, это твое.
— Это частная собственность, между прочим, а она распоряжается!
Ася несла Юми на руках. Жора велел бегом бежать до футбольного поля, но девочки и ухом не повели: есть дела поважнее вашей зарядки. Ася девочек слушала вполуха, она обиженно думала: почему же Василий Николаевич не поговорил с Леной? Ведь обещал! И корзинку, и поводок! На поле Жора выстроил ребят в две колоны, а Ася демонстративно села в траву: не будет она делать зарядку! Очень надо! Пусть хоть к директору ведут! Туда-то ей как раз и нужно! Юми выскользнула из рук и стала носиться вокруг ребят, хлопая на ветру ушами. Все гладили ее и пытались поймать. В общем, зарядка была сорвана. Жора укоризненно покачал головой и отпустил ребят без долгих нотаций.
— Я тебя предупреждаю в ПОСЛЕДНИЙ РАЗ: еще одна подобная выходка — и тебя выгонят из лагеря, — так встретила Асю Лена.
Ася вспыхнула и чуть не ответила, что это еще посмотрим, кого выгонят, и что нужен ей вообще этот лагерь с такой вожатой, и что если бы Лена только знала, что…
Но тут на веранду поднялся Василий Николаевич. У него были сонные глаза и мятая рубашка, но в руке он держал плетеную корзинку с крышкой и по-свойски кивнул Асе.
— Лена… Доброе утро, ребята… Можно тебя на минуточку?
Они отошли, и о чем разговаривали — слышно не было, но лицо у Лены вытягивалось и зеленело, а глаза становились большими и растерянными. Потом Василий Николаевич ушел, отдав Лене корзинку и подмигнув как-то сразу всему седьмому отряду, да так ловко, что каждый подумал, что директор именно ему подмигивает. Лена подошла к Асе, и было очень заметно, что ей непросто заговорить. Она протянула Асе корзинку.
— Поводок там, внутри.
Лена тут же ушла в вожатскую комнату и до завтрака не выходила. Но к завтраку она отошла и смирилась, и даже попросила на кухне молока для Юми и маленькую железную чашку. И Асе стала немножко стыдно, что она хотела наговорить Лене всяких грубостей.
